Читать книгу "Тревожная весна 45-го  - Валерий Шарапов"

– Что вы хотели? – оторвался от заполнения документов Дружинин.

– Прибыл посыльный от военного коменданта вокзала. У него для вас срочное сообщение.

– Разузнайте, в чем дело, Серафим Антонович, – попросил директор музея.

Дружинин покинул купе, а Сергей Дмитриевич Меркулов продолжил пересчет золотых изделий…

* * *

Неподалеку от оцепившей вагон охраны ждал незнакомый молодой офицер. На его правой руке виднелась красная повязка с надписью «Дежурный помощник коменданта».

Дружинин спрыгнул из тамбура на перрон.

Офицер тотчас вытянулся, сделал шаг навстречу, приложил ладонь к козырьку и доложил:

– Товарищ майор, в комендатуру поступил звонок из Главного управления госбезопасности.

– Что передали?

– Сказали, что машины выехали и будут здесь около восьми часов утра.

– Понял. – Дружинин посмотрел на часы. До указанного срока оставалось пятнадцать минут. – Вы свободны.

Дежурный козырнул и, развернувшись на каблуках, молодцевато зашагал в направлении вокзала.

– Скоро придут машины, – предупредил охранников майор и вернулся в вагон.

Меркулов укладывал в ящик пересчитанное золото, но рядом на столе оставалось еще несколько предметов для сверки с инвентарными списками.

– Что-нибудь случилось? – спросил он, не поднимая головы.

– Нужно ускорить работу – специальный отряд охраны для перевозки ящиков в спецхран на подъезде.

– Рад бы ускорить, да не получается. Я ведь, батенька, по специальности скульптор, а не бухгалтер и не служащий ломбарда.

Серафим Антонович и впрямь выполнял работу по пересчету драгоценностей слишком медленно. Он осторожно брал тонкими длинными пальцами каждую золотую пластинку или бусинку, подносил к подслеповатым глазам и несколько секунд внимательно рассматривал сквозь массивные линзы пенсне.

Майор улыбнулся и присел рядом.

– Давайте, помогу…

Через несколько минут слаженных действий они покончили с последним ящиком.

– Ну вот и славно, – довольно потер руки Меркулов. – Все сходится. Осталось подписать акты.

Они разложили на столе документы и принялись по очереди подписывать многочисленные листы сверок.

* * *

Три черных легковых автомобиля остановились у дальнего конца грузового перрона даже немного раньше обозначенного телефонным звонком времени. Водители с алыми погонами НКВД остались возле машин, а группа из шести офицеров поднялась по ступенькам на перрон и направилась к штабному вагону. Впереди уверенной походкой вышагивал пятидесятилетний генерал-майор, за ним следовал полковник. Двое офицеров свиты были вооружены автоматами ППШ.

По мере движения группы вдоль состава автоматчики из охранного подразделения вытягивались и замирали по стойке «смирно». Хмурый генерал не обращал на них никакого внимания…

У штабного вагона они остановились. Четверо из числа пришедших оттеснили охранников у входа, образовав коридор. Генерал с одним из офицеров поднялись по ступенькам в тамбур…

* * *

Первые подозрения у охраны эшелона возникли в тот момент, когда в проеме открытой двери тамбура с ящиком в руках возник полковник, сопровождавший генерала. Он почему-то не позвал на помощь никого из подчиненных, а тащил ящик сам. Надрывался, пыхтел, матерился, но упорно тащил тяжелую ношу.

Вторая заминка случилась, когда генерал вернулся на перрон, а полковник отдал ящик стоявшим внизу офицерам. Отдал и замер, словно не зная, что делать дальше. Он смотрел на генерала, и в глазах его читался вопрос: «Что дальше? Возвращаться за следующим или хватит одного?»

Меньше других в замешательстве пребывал капитан Вейншток – начальник охранного подразделения. Он был опытным сотрудником с длинным послужным списком, не раз привлекался к охране первых лиц государства, знал в лицо руководство всех пяти главных управлений НКВД. Прибывшего человека в генеральской форме он видел впервые.

Поборов робость, он шагнул навстречу:

– Товарищ генерал, разрешите взглянуть на ваше удостоверение?

Тот смерил капитана строгим взглядом.

– Прошу прощения, товарищ генерал, но у нас приказ наркома, – пояснил Вейншток.

– Понимаю. – Генерал полез в карман кителя.

Пока он копался за пазухой, ситуация накалялась. В центре стояли генерал с полковником и капитаном Вейнштоком. За спиной генерала два его офицера держали ящик. Еще двое из прибывших находились сбоку. Охранники понемногу охватывали центр событий полукольцом.

Первым не выдержал молодой старший лейтенант из генеральской свиты – выхватил пистолет и открыл стрельбу по стоявшим рядом охранникам. И тут началось…

Моментально рассыпавшись по перрону, две группы людей в форме НКВД открыли друг по другу ураганный огонь. Охранники палили очередями из ППШ, генеральская свита отвечала одиночными выстрелами из пистолетов ТТ и короткими очередями из двух автоматов…

* * *

Подразделение охраны превосходило напавших на эшелон «офицеров» по численности и огневой мощи. Налетчиков спасли ожидавшие их возле автомобилей водители. Один приволок из машины ручной «дегтярь», двое других поддержали подельников из немецких пистолетов-пулеметов.

Бой у эшелона вышел скоротечным. Десяток басовитых очередей дал пулемет, дважды бахнули ручные гранаты, сухо потрещали ППШ. Затем взвыли моторы, и три автомобиля унеслись от вокзала в неизвестном направлении.

Уцелевшие охранники медленно поднимались, отряхивая с галифе пыль. Несколько человек получили легкие ранения, пятеро так и остались лежать на бетонном перроне. Двое убитых были из группы «генерала».

Глава пятая

Москва

12 июля 1945 года

Сидя на подоконнике, Старцев рассматривал фотографии. Утром он лично побывал на грузовом перроне Белорусского вокзала. На месте осмотрел пассажирский вагон, штабное купе, тела убитых, опросил свидетелей. И подсказал штатному фотографу Управления пару ракурсов, которые, по его мнению, имеют интерес для следствия.

С одной стороны, мотивы вооруженного нападения были Ивану ясны и понятны. Чего уж тут не понять? Неизвестная банда каким-то образом пронюхала о прибытии в Москву трофейного поезда с ценнейшей берлинской коллекцией, раздобыла форму НКВД, легковые автомобили и осуществила налет. В результате – три убитых охранника и минус один ящик с самыми крупными золотыми предметами коллекции.

Другая сторона наглого преступления казалась темной и бесперспективной.

Вздохнув, Старцев покосился на Василькова, сутки назад зачисленного в его оперативно-следственную группу стажером. Фронтовой товарищ сидел за ближайшим к двери столом и внимательно рассматривал немногочисленные улики, оставленные бандитами на месте преступления. Другие сотрудники пребывали в заботах: трое поехали в медицинские учреждения опрашивать раненых, четвертый торчал в лаборатории, ожидая результатов баллистической экспертизы захваченного у бандитов оружия. Наконец, последний сотрудник сначала рылся в архиве, а теперь пытался отыскать зацепку с помощью двух комплектов обмундирования, снятых с убитых налетчиков. Срезав бирки и образцы ткани, он отправился по московским пошивочным мастерским, исполнявшим военные спецзаказы.